Книга Укрощение дракона 2. Дракон нашего времени  - Маргарита Ардо

– Хватит шуметь, – заявило Око, невидимое почти в сверкающей белым и золотом вышине. – Были бы уши, заткнуло бы.

– Я молчу, – оторопел Иррандо.

– Умом шумишь. Тишшшеее…

Иррандо вдохнул и выдохнул, пытаясь прогнать мысли. Прошептал, боясь разгневать Око и не получить ответов:

– Что делать мне?

– Вина – пустая трата сил, улетающих в прошлое. Мечты – пустая трата сил, улетающих в будущее. Правильные решения в молчании приходят. И только сейчас. В настоящем. Затихни. Дыши!

Иррандо сосредоточился на дыхании, хотя это оказалось крайне трудно. Закрыл глаза. Ощутил ветерок по коже, сладость во рту. Свет… Слишком много света.

Распахнул глаза и с удивлением обнаружил над головой переливающиеся на солнце айны. Он стоял на берегу радужного озера. А само Око, в бело-золотом сиянии висело над водой.

– Почему мы здесь? – изумился принц.

– Не все в храме служат подлинно.

– Но ведь ты знаешь! Почему не вмешаешься?

– Это людские дела, сами разберутся. Мне и своих хватает.

– Но…

– Ты поболтать пришёл или за помощью? – буркнуло Око.

– За помощью, Великое Око! – склонил голову Иррандо. – Как мне найти Аню?

– Её больше нет…

В сердце Иррандо воткнулся шип, воздух застрял в горле.

– …в этом мире, – добавило безжалостное Око. – С помощью колдовства Аню вернули в родной, седьмой мир. На Землю. И не только её, вашего ребенка в её чреве тоже.

– Как вернуть их обратно? – пробормотал Иррандо, не в силах поверить в услышанное.

– Среди двенадцати магов – предатель. На твоей жене – печать забвения и заклятие привязки к своему миру, – спокойно сказало Око. – Маркатаррский колдун постарался от души. И ему помогли. Так что это будет не просто.

– Но я хочу вернуть обратно свою жену и ребенка! – крикнул Иррандо, сжимая кулаки. – Помоги! Я на всё готов.

– Даже на путешествие в странный мир с техномагией, где люди говорят, как разбойники? – усмехнулось Око.

– Хоть в Ад.

– Ну, местами там почти… А местами вполне симпатично, – сказало Око.

– Отчего так случилось?

– Откат. Расплата за умение летать. Правда, в родном мире Ане оно скорее помешает…

– Раз я – на берегу озера, я тоже должен буду заплатить за желаемое?

– Конечно.

– Свою жизнь?

– Зачем тебе мертвому жена?

Иррандо поперхнулся воздухом.

– Что ещё ты берёшь взамен за моё путешествие за женой в другой мир?

– Прям как на базаре, честное слово. Ещё о скидках спроси, – пробурчало Око.

– Всегда лучше знать.

– Хорошо. Тебе придется выполнить желание человека, который тебя ненавидит. Ты узнаешь кого и какое. В свое время.

Иррандо нахмурился. Но разве у него был выбор?

– Хорошо, я согласен.

На траву упал амулет в виде ока из белого золота на чёрном шнурке.

– Надень и не снимай. Иначе не сможешь общаться в том мире.

– Спасибо.

– И ты обязан вернуться в Дриэрру. И вернуть наследника. Остаться на Земле ты не сможешь, даже если Аня не захочет лететь сюда. Её, кстати, придется завоевывать заново. Она не помнит тебя, не знает, что ты её муж, и что она беременна твоим ребенком. Она не помнит ничего, что тут было.

– Ладно, – хмурым басом ответил Иррандо, надел на шею кулон.

И как был, в одежде, ступил в радужные воды. Око смотрело на него сверху и молчало. Видимо, больше сказать было нечего. Но потом оно всё-таки спросило:

– А ты знаешь хоть, куда тебя переносить?

Иррандо замешкался.

– Я слышал три названия: Кузьминки, Латтэ и Маффин и под Рязанью.

– С чего начнёшь?

– С последнего.

– Хорошо. Иди.

Иррандо вошёл в озеро по грудь. Волнение зашкаливало.

– И да, – напоследок сообщило Око. – В том мире драконов не существует. Только крокодилы. Так что уж будь добр, не угоди в зоопарк.

Иррандо стиснул зубы и, думая об Ане, погрузился в озеро с головой.

Глава 3

Папа вёз меня из Внуково в нашей старенькой Тойоте осторожно-преосторожно, даже не превышая скорость. Мимо проносились автомобили, новостройки, сосны и берёзы, гипермаркеты и торговые центры. До сих пор потерянная и оторопевшая, я куталась в купленную мне второпях куртку и смотрела в окно. Всё было каким-то не таким, даже воздух. Словно в него песка насыпали…

Странно, вроде радоваться надо – в родной город всё-таки вернулась. Это Москва, моя Москва, но слишком серо было вокруг, шумно, непривычно. Много всего! С другой стороны, страшно не хватало расцветок, красочности, яркости после… Я не знаю, после чего!

Наверное, всё-таки я жила в районе моря до потери памяти, где-нибудь на природе.

Блин, как можно не помнить, что было со мной вчера?! А утром?! И не помню же! Хоть головой об стенку бейся. Как заново на свет родилась прямо там, в Олимпийском парке.

Но что-то ведь было со мной, что-то… И казалось, будто скучаю по кому-то, а по кому? Не знаю… Будто оборачиваешься назад, а там только свет глаза слепит. Всматривайся-не всматривайся, белое пятно.

Оставшись со мной наедине после новости о моей беременности, папа сказал:

– Мы не будем оставлять этого ребенка. Ты должна понимать, дочка, это ведь… – он не произнёс ничего больше, но покраснел и сжал кулаки до того, что костяшки побелели.

Я испугалась ужасно, замотала головой. Потом глотнула воздуха раскрытым ртом раз-другой и потеряла сознание. Меня привели в чувство. И я устроила такой рёв, едва увидев папу, что он сам напугался и больше ни слова не сказал о ребенке всю дорогу до Москвы. Я прислушивалась к своему животу, но ничего особого не чувствовала, кроме нежности… Прикасалась пальцами к совсем обычному, плоскому животу в на скорую руку купленных джинсах и казалась себе рыбой, выловленной сачком из океана и посаженной в аквариум. Ничего не знаю, ничего не понимаю, не могу ответить ни на один из зависших в воздухе вопросов. У меня ребенок от похитителя, который держал меня неизвестно где полтора месяца, а я не чувствовала ни к кому ненависти. Ведь должна была! Но не чувствовала…

Папа повернул у ИКЕИ направо и, остановившись на светофоре, взглянул на меня. Тут же опять стал жалостливым и растерянным, словно ему одноногую собачку показали.

Так себе ощущение, да.

Но мои ноги были на месте, пальцы тоже. И на ощупь даже голова!

Я снова глянула на роскошное кольцо с головой дракона. Таинственное, красивое. Не снимается. Папа сердился, пытаясь срочно выбросить из моей жизни всё, что могло бы напомнить о… Ну, о чём-то. А мне избавляться от перстня не хотелось. Аж зашлось всё, когда мы к ювелиру зашли.